Четвертая симфония Шостаковича
Четвертая симфония продолжила плеяду непрограммных симфоний, открытых Первой Она неожиданно вскрыла близость творческой натуры Шостаковича миру малеровской экспрессии чувств, выражающейся в неудержимом, как бы импровизационном потоке тематизма, воплощенного в огромном по масштабам симфоническом полотне Грандиозностью замысла, высотой трагического накала, многоликостью образного строя она преломила жизнь в драматически мрачном и ироничном («ярмарка жизни») ключе Это первое и самое трагедийное из всех симфонических произведений композитора Непосредственно трагедия воплощена в гениальном траурном марше и заключении финала, но незримо она присутствует во всех частях, сцепляя концепционно весь калейдоскоп тематизма
Для симфонии характерна образная емкость тематизма в пределах одной жанровой основы Например, эпизод польки в финале (ц 191), сочетающий в себе «насмешку и глубокую скорбь» (В П Бобровский), или следующий за ним вальс (ц 192), нежно пленительный и одновременно грустный, растворяющийся, словно призрачное чудное видение (ц 198) Типична и жанровая емкость тематизма, когда в одной теме соседствуют признаки нескольких контрастных жанров или происходит жанровая модуляция
Именно огромная контрастность образов-тем и их перевоплощений в развивающих моментах формы (включая жанровую трансформацию), отражающие необычайную широту охвата жизненных явлений в Четвертой симфонии, позволили Бобровскому метко назвать Шостаковича «крупнейшим музыкальным режиссером, умеющим создавать единое целостное полотно из отдельных, по существу разобщенных фрагментов»